Тимофей Докшицер на параде 1941 года
Выпуск 22
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Военная служба выдающегося трубача Тимофея Докшицера проходила в Образцовом оркестре штаба Московского военного округа. В оркестре служили очень профессиональные музыканты. Это были люди мужчины самых разных возрастов — от юношей до уже седовласых. Оркестр играл на московских вокзалах и речных причалах, откуда военные части направлялись на фронт. Музыканты не только играли на музыкальных инструментах, но и несли караульную и патрульную службу в прифронтовой столице. Вооруженные винтовками, трубачи, валторнисты и кларнетисты дежурили на крышах московских домов, бомбоубежищах, станциях метрополитена. Нередко помимо винтовки, они носили с собой и свои музыкальные инструменты.
Довелось Тимофею Докшицеру участвовать и в знаменитом параде 7 ноября на Красной площади по случаю 24-й годовщины Октябрьской революции. Подняли музыкантов в 5 часов утра, им было приказано к 7 часам явиться на Красную площадь. Кроме оркестра Московского военного округа в количестве до полусотни человек, исполнять музыку на параде должны были и полковые оркестры НКВД. А дирижировал уже сводным военным оркестром композитор, автор марша «Прощание славянки» Василий Агапкин.
Докшицер запомнил тот день в подробностях: предрассветный утренний туман, низкая облачность, нелётная погода, сделавшая парад недостижимой целью для немецкой авиации. А в речи Сталина с трибуны Мавзолея «прозвучали слова, которые запомнились, как вещие предсказания: „Еще пол годика, годик и фашистская Германия лопнет под тяжестью своих преступлений“. Смысл этой фразы тогда не казался реальностью. Он больше был как бы направлен на поднятие духа людей». Так вспоминал Тимофей Докшицер, убедившийся в том, что музыка во время кровопролитной войны способна делать чудеса. Стоило лишь увидеть лица людей, беженцев, потерявших все, упавших духом, когда они вдруг слышали звуки духового оркестра. И случалось невероятное: они рыдали, обнимались, выражая отчаяние, смешанное с чувством надежды. Но плакали и музыканты, эмоции переполняли их. Эти минуты были незабываемы.
